Одинокий орк [= Странствия орка; Возвращение магри ] - Галина Львовна Романова

С усилием хватаясь дрожащими руками за борт, Тан кое-как выпрямился, глядя назад.

— Ну же, давай, — прошептал он.

Словно только и ожидая этих слов, вода как раз посередине между парусниками-преследователями словно взорвалась, явив всем монстра морских глубин. Отчаянные крики матросов долетели до удалявшейся «Химеры». Огромное тело могло бы принадлежать киту, но на морде его извивались щупальца, которые бы сделали честь спруту. Мощный хвост ударил по воде, рождая волну, которая едва не опрокинула один из парусников, в то время как ужасная морда развернулась к другому. В чудовище полетели копья и стрелы, но одни не причинили ему особого вреда, а другие лишь раздразнили.

Цепляясь за ванты, матросы с «Химеры» во все глаза смотрели на морское сражение. Разозленный тем, что его подняли из глубин, монстр все больше и больше разъярялся. Несколько ран от метко брошенных копий все-таки причиняли ему боль, и он атаковал ближайшее судно, хватая его щупальцами. Новая волна родилась и ударила в бок другого корабля, снова заставив его опасно накрениться. Люди на нем прекрасно видели, как морской монстр атаковал первый корабль, но ничем не могли помочь. Ветра по-прежнему не было, и все, что они могли сделать, — это спустить шлюпки и на веслах попытаться отойти как можно дальше в надежде, что, потопив оба судна, странное чудовище не погонится за маленькими лодчонками. И пусть до материка было несколько дней пути, призрачная надежда на спасение того стоила.

«Химера» продолжала лететь вперед как ни в чем не бывало, и матросы во все глаза смотрели на гибнущее судно, пока могли его видеть. Ветер, задавший ей сначала темп, постепенно стал спадать.

— Что это было? — Роб Рыбка медленно опустил подзорную трубу. Благодаря ей он мог лучше видеть, как морской монстр, обхватив щупальцами корабль, утащил его на глубину. Сейчас все было кончено: по поверхности плавали лишь обломки судна, а чудовище, напоследок ударив хвостом по второму паруснику, ушло восвояси, исчезнув, как страшный сон.

— А леший его знает. — Тан оторвался от фляжки.

— Ты… ты не знаешь, что это за зверь?

— Понятия не имею, — честно ответил одноглазый эльф. — Я просто… э-э… воззвал. Я сам не знал, что отзовется.

— Морской дракон. — Боцман вытер ладонью лоб. — Говорят, так выглядят морские драконы!

— Возможно, — пожал плечами эльф. — Мне в тот момент было как-то не до того…

Тело Льора внезапно обмякло, и Брехт подхватил падающего юношу и забросил его на плечо, как овцу.

— Все нормально, — похлопал пониже спины, — ты молодец.

Ветер ослаб, но продолжал дуть достаточно сильно, и «Химера» неслась вперед на всех парусах. Орк отнес юношу в каюту, где уложил на койку рядом с Видящей.

Роб Рыбка очень не хотел брать в плавание женщину — дескать, ее присутствие на корабле принесет несчастье. Но пока несчастнее волшебницы не было никого. Едва «Химера» отошла от берега, Видящую свалил жестокий приступ морской болезни, и она с начала плавания не покидала каюты, пластом лежа на койке. Лишь сегодня утром нашла в себе немного сил, чтобы поесть.

Когда орк мешком свалил рядом с нею Льора, девушка с усилием оторвала голову от подушки.

— Что там случилось? — слабым голосом спросила она. — Я слышала крики, и… корабль так трясло…

— Все нормально. — Орк набросил на Льора теплый плащ. — Поиграли немного в догонялки. Отдыхай!

И вышел вон.

Словно круги от брошенного в воду камня, отзвуки ворожбы раскатились в разные стороны. И сидевший в кресле Смотрящий вздрогнул всем телом, распахивая глаза.

Видение, вставшее перед его мысленным взором, было до того ярким, что он какое-то время сидел, переводя дыхание и, пытаясь унять бешено колотящееся сердце. Прошло слишком много лет с тех пор, как он ощущал нечто подобное. Какая сила! Какая мощь! Когда-то он сам мог так, но его время безвозвратно ушло.

Источник силы медленно, но верно приближался. Смотрящему понадобилось некоторое время, чтобы выяснить это, и когда все сомнения отпали, он почувствовал неизъяснимую радость. Наконец-то! Пророчества начнут сбываться! Осталось ждать так немного…

С усилием поднявшись на ноги, Смотрящий заковылял к двери, по привычке держась левой рукой за стену, а правой опираясь на посох. Зрение покинуло его еще в юности, взамен подарив возможность видеть незримое. Возможность видеть во мраке — и долгую жизнь, гораздо более долгую, чем у любого представителя его народа. Он никогда не гордился этим умением. К чему долгая жизнь, если ее предстоит провести в одиночестве? К чему все это, если он на данный момент единственный, кто помнит величие своего народа и является свидетелем его упадка? А ведь скоро, совсем скоро, — сны подтверждают это! — ему предстоит сделать выбор и назвать преемника. И новый юноша — или девушка — займет его место, чтобы прожить так же долго и в свой черед стать свидетелем либо окончательной гибели народа, либо все-таки его возрождения…

Если пророчества начнут сбываться.

Смотрящий жил один. Слепец давно научился сам заботиться о себе. Нехитрая магия, которая была подвластна каждому в их народе, обеспечивала его едой и питьем, а расположение мебели и стен в своих покоях он выучил досконально. По традиции Смотрящий обращался к соплеменникам лишь в тех случаях, когда его посещали видения, в остальное время он жил в полной изоляции. Где-то там сейчас кипит жизнь, и лишь он в одиночестве брел по темному — для него — тоннелю, касаясь рукой выбитых на стене символов. Губы сами шевелились, озвучивая их. Он привык разговаривать сам с собой, подолгу не слыша ничьих голосов. Его очень давно не посещали видения — косвенный признак упадка его народа. Но ничего, скоро все изменится! Скоро пророчества начнут сбываться…

Сон все не приходил, и Каспар отчаялся задремать. Какое-то время он еще ворочался на жесткой лежанке, а потом решительно встал, оделся, набросил на плечи плащ, который служил ему одеялом, и крадучись выскользнул вон.

Едва он переступил порог, где-то в затылке родилось знакомое покалывание — верный признак того, что за ним наблюдают. Змееныш даже глубокой ночью не оставлял заложника без пристального внимания. По его приказу малютки-элле буквально опутали магри сетью сторожевых заклинаний. Сопротивляться им врач не мог — уж слишком чуждой была природа этих маленьких существ.

Он не сомневался, что уже через несколько секунд о его передвижении будет известно молодому магу, и потому не тратил времени понапрасну, ускорив шаги.

Снаружи выл ветер: весенние бури и шторма были в обычае на Железных Островах, особенно на побережье, когда меняется погода и ветра начинают дуть по-другому. Вот и сейчас старый замок содрогался под порывами ветра, а в выбитых окнах слышался свист бури. Жуткая ночь! Никто по доброй воле не рискнет переступить порог в такую пору.

Драконица ворочалась в своем логове, устроенном на втором этаже. Едва Каспар показался в дверном проеме, на него уставились два светящихся в темноте глаза. Им не понадобилось лишних слов — вслух и мысленно, они сразу поняли друг друга.